Канат Нуров отвечает на вопросы редакции и читателей "ZonaKZ"

- Первый вопрос: почему такие высокие цены на Интернет? 

- Более 85% казахстанских абонентов пользуются внешними ресурсами, в том числе в режиме файлообмена, поэтому внешние (не виртуальные) каналы просто забиваются, а их аренда дорогая. Трафик растет, а рост ресурсов по аренде внешних каналов за ним не поспевает. Соответственно ограниченный ресурс всегда стоит дороже, чем хотелось бы. 

- Почему такой низкий уровень обслуживания в КТК? Имеются ввиду технические специалисты. 

- Лучше этот вопрос направить прямо в Казахтелеком. Лично я думаю, что технические специалисты там хорошие. Проблема именно в обслуживании населения, но она всегда была, и не только у Казахтелекома. К сожалению, только посредством финансового менеджмента она не решается. Это проблема культурная (психологическая и логистическая), с кондачка её не решить. 

- Согласовывает ли антимонопольный комитет цены? 

- Нет 

- Почему не происходит демонополизация Казахтелекома? 

- Естественной монополии Казахтелекома давно уже нет (строго говоря, естественной она не была), кругом технологическая революция в инфокоммуникациях. Отследить конкурентов технически невозможно, особенно если голос идёт через цифровой трафик передачи данных. Полрынка забрали сотовые компании. На местной связи Казахтелеком сохранил доминирующее положение благодаря модернизации всей сети за последние годы. В Интернете раньше доминирующей доли у Казахтелекома не было, сейчас она возникла из-за возросшей его технической мощи, но по-прежнему есть, как минимум, пять крупных провайдеров, не зависящих от него, со своей спутниковой тарелкой. Кроме того, сотовые компании готовы к внедрению на этот рынок. Но если и дальше Казахтелеком будет снижать свои цены на Интернет, то его доминирующая роль может усилиться. 

- Почему не развиваются новые провайдеры? 

- Они слишком малы, а риск того, что крупные инвестиции не окупятся, слишком велик в условиях снижения цен Казахтелекомом. 

- Если провайдер не обеспечивает нужной (заявленной и оплаченной) скорости доступа, как можно с этим бороться? Примером может служить провайдер радиоинтернета “Аксаран”. 

- Практически никак, кроме ухода к другому провайдеру. 

- Каковы перспективы развития Интернета в Казахстане? А также развития его казахстанского сегмента KZ? 

- Перспективы огромны, соответственно внешних каналов надо арендовать как можно больше с опережающим спрос графиком. Но что касается казахстанского сегмента KZ, то, как бы технически не было всё просто и дёшево, без собственного контента здесь не обойтись. Но именно с этим у нас проблемы. Казахстанское Интернет сообщество не создаёт новых идей, продуктов, услуг, наш менталитет местами пронизан неприятием инфокультуры, подразумевающей открытость и креатив в общении. Возможно, одним из следствий этого неприятия является проблема внедрения электронного Правительства, при котором контент резко возрастёт, но и работа Правительства в корне изменится с точки зрения прозрачности, открытости и, как следствие, ответственности. 

*** 

В качестве общих замечаний по моему интервью Анатолию Иванову в газете “Республика” считаю важным отметить, что я удивлён позитивными отзывами, так как мне самому статья не понравилась. Да и сам текст в такой сокращённой редакции мне показался несколько путанным и сумбурным. На самом деле мне не хотелось бы впадать в популизм и разделять общество на плохое Правительство и хороший Народ. Так что спасибо читателям, особенно 33-му, за вдумчивость и не придирчивость к явным ляпам “свободного потока” сознания. 

Касательно Казахтелекома. Да я действительно ушёл из него, сразу после Карибжанова. Но не потому, что виновен, а потому, что не смог отстоять бонусную систему, основанную на аудированном приросте чистой прибыли и на решении вышестоящих органов. Мы не выплачивали бонусы сами себе, как это обычно бывает, и выплачивали их только при наличии прибыли, подтвержденной независимым аудитором, чего зачастую не требуется. Кстати, во всех аудиторских отчётах из года в год специально для Правительства и остальных акционеров производилось отдельное раскрытие по общей сумме этих бонусов. Тем не менее, народ в целом нас осудил и мне теперь до конца дней своих придётся оправдываться в прозрачном успехе научного подхода. 

Никто не захотел тогда, даже оппозиция, сказать что-либо в защиту самой передовой Компании. Потому что именно в народе, а не в Правительстве, коренится архаический мотив социальной зависти, с которым опасно заигрывать, но который все как раз и разыграли. Каждый выиграл, конечно, но всё общество, включая корпоративный мир, было отброшено назад более чем на лет двадцать. Теперь все думают, что были правы, что не зарабатывали открыто. Смеются над этой идеалистической идеей. Но я думаю, что Правительство ещё обязательно отыграет этот момент, и перегибы будут исправлены, так как это важно для страны. 

Я не имею права говорить о том, сколько заработал, но лично у меня точно нет проблем как потратить деньги в нашей стране, иначе бы я не обращался к обществу и друзьям с идеей научно-образовательного Фонда. Да и не в суммах дело, а в том, что бонусные условия были со мной заранее оговорены, ещё тогда когда у Компании были убытки. Прибыль появилась у неё не за счёт повышения тарифов, а за счёт увеличения объёмов услуг и сокращения доли постоянных расходов. Секреты этой истории успеха были просты и в наших тренингах по финансовому менеджменту они будут изложены. Так что никто никого “втихую” не обирал. Может, именно это всех и задело… 

Если вести речь об идеях Нефёдова по блокировке коррупционных устремлений на макроэкономическом уровне, то эта идея заслуживает того, чтобы её обкатали в пилотном проекте. Этого конечно недостаточно, необходим определённый фон организации ценностного пространства. Иначе эти антикорупционные меры всё равно будут использованы в коррупционных целях. Но, тем не менее, нельзя игнорировать и уж тем более противопоставлять такой мощный фактор как материальная заинтересованность объективной системе ценностей, в её строительстве здесь у нас. Относительно же участия на микроуровне персонала в прибылях, то оно как раз и было в определённой степени реализовано в Казахтелекоме. Жаль, что с лёгкой руки массового сознания это осудили. 

По всем тендерам, которые прошли под моим руководством, я отчитался в органах. По остальным я не молчал, а требовал оформлять всё так, чтобы и самой Компании была польза. Если бы я просто не позволял особым интересам основных акционеров реализовываться, меня бы просто убрали из Компании и крах финансовой политики, ориентированной на прозрачность, наступил бы намного раньше, чем история с бонусами. Кстати, надо отдать честь основным акционерам Казахтелекома, что они, как могли, соответствовали требованиям корпоративного управления по соблюдению интересов Компании как единого тела. Так что, коллеги, всё намного сложнее. 

Касательно западного образования, тоже всё намного сложнее. Конечно же, оно лучше, чем казахстанское. И, возможно, где-то элитарное образование на Западе было лучше советского, хотя непонятно зачем только с 1990 по 2005 гг. Запад (в основном США) востребовано проглотил более миллиона специалистов советской школы с территории СНГ. Но суть не в этом, а в том, что и это элитарное западное образование не является узко специализированным. Но, к сожалению, к нему допускаются только 10% собственного населения, то есть, в целом развитие нации всё равно тормозится 90% интеллектуально сегрегированных “узколобых”. Это одна из причин того, почему СССР, при всём своём концептуальном догматизме и при всей своей отсталой логистике централизованного планирования экономики, не особенно и отставал от Запада в стратегических областях. 

Конечно же, мы должны специализироваться по отраслям знания, но мы не должны быть “узколобыми”. Лично я не хотел бы ходить к таким врачам. Они всегда найдут свою болезнь во мне и не учтут всей сложности параметров моей личности и ситуации. Хорошим специалистом можно быть, только обладая методологией информационно-системного подхода. Именно на нём и должно строиться наше образование и именно этим оно должно отличаться от неэлитарного западного. 

Кайрату, Казаку и другим оппонентам – правда Ваша, на святошу я явно не тяну с точки зрения общепринятой морали, но я прошу верить мне, так как не скрываю этого. Против служебных романов я не возражаю, особенно когда в них есть любовь и вдохновение на работу, но презираю домогательства с использованием служебного положения или с целью служебного продвижения. Мои первые меморандумы действительно могли быть неудачны и местами полны самолюбования, мне казалось тогда, что я на пороге великих свершений. Но я верю, что мои последние Мемо были обдуманны и взвешены с точки зрения генерирования высоких образов и объективных ценностей развития Компании. И вообще я благодарен Вам, что вы не безразличны к этим темам и за то, что Ваш язык интересен по стилю. Я тоже против того, чтобы “убирали вполне сдержанные комменты против Ильича”. Даже если они заказные от органов, они всё равно вполне реальны. Люди от органов наверняка не делали бы чего-либо, если хотя бы чуть-чуть не верили в то, что делают полезное для государства дело. Таким образом, они ещё и проверяют на вшивость наши позиции, насколько они искренни. 

Дуванова я уважаю за смелость, остроту и последовательность мыслей, но и я тоже в “хлебных местах” “не молчал”, “штанов не протирал” и “никого не обирал”. Меня в Казахтелекоме три раза увольняли в течение 10 лет, но я отстаивал свои взгляды и завершение прозрачной модели, а можно было и плюнуть. 

Да и до Казахтелекома в своей “синей книжке” от 95 года, которая была здесь упомянута, мной написано всё, что я думал на тот момент о будущем нашей политической системы. При этом на последних президентских выборах я своих близких просил голосовать за Президента, так как не видел ему достойных альтернатив, даже в едином лидере от оппозиции. И 91%, как бы их ни считали, надо признать, всё равно отражали на тот момент реальность его поддержки большинством населения. Я и сейчас, с высоты полученного практического опыта управления, считаю, что всё намного сложнее, и чем хуже организован народ, тем хуже правительство. Скорее так, а не наоборот. Полагаю что и народ, и правительство Казахстана, должны вместе выходить из создавшегося положения, без обид, злобы и раздражения. 

Кстати, кочевого феодализма, как и рабства, у казахов не было. По крайней мере, исторических источников об этом не сохранено, а вот противоположных источников, то есть о традициях их свободы - полно. Именно об этом была моя книга “Правовая и экономическая модернизация Казахстана”. 

Названия PLANKION Group и Алматинской Высшей Школы Управления не на казахском, чтобы более соответствовать международным требованиям. К тому же, я ещё не овладел своим родным языком, так, как русским, к сожалению. 

Действительно, организовал я эти компании, чтобы “прокормить себя”, но ведь главный вопрос за счёт чего, это всё равно, что определить для себя, чем заниматься ближайшие 20 лет. Я определился. 

За статью в Республике я не платил, и за эти ответы тоже, надеюсь, не заплачу. Но платить я готов, как и продолжать себя “пиарить”, если посчитаю это своим долгом. Я благодарен Казахстану за всё, что он мне дал. Как раз таки я не считаю его убогим, нищим и уж тем более безнадёжным. И мне есть что сказать. Даже если у меня ничего не получится, а я не знаю, чем всё это закончится, даже если я буду выглядеть смешным в Ваших глазах, - я спокоен в том, что отдал Вам, своей Родине всю свою любовь…